Выставка советских икон открылась в Кирилло-Белозерском музее-заповеднике

22 апреля открылась выставка советских икон «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие». Иконы из 17 регионов, около 200 памятников страны, в крупнейшем православном монастыре Европы представили кураторы одноименного выставке проекта – доктор исторических наук, профессор Российского государственного гуманитарного университета Дмитрий Антонов, кандидат исторических наук и старший научный сотрудник РГГУ Дмитрий Доронин, научный сотрудник РГГУ Анастасия Завьялова.

– Одним из интереснейших экспонатов стала икона «Спаса Вседержителя» конца XIX столетия, которая прошла в Первую мировую войну путь на бронепоезде «Хунхуз» от Дальневосточной республики до Австро-Венгрии. «Хунхуз» подвергался обстрелам, горел, но, несмотря на это, икона уцелела и сейчас представлена на выставке в Кириллове, – сообщает генеральный директор Кирилло-Белозерского музея-заповедника Михаил Шаромазов. – Здесь, на площадках ризницы и монастырской колокольни памятники с удивительной историей можно будет увидеть до 22 июня.

Церемонию открытия посетил и директор Благотворительного фонда «Наследие Русского Севера», священник Вологодской митрополии Сергий Зяблицкий. Из Лазаревского храма города Вологды он привез советские иконы с образом основателя Кирилло-Белозерского монастыря – преподобного Кирилла Белозерского, а также с изображениями местных святых – преподобного Феодосия Тотемского, преподобного Корнилия Комельского и преподобного Алексия, Человека Божиего, иконы Спасителя и Божией матери.

– Наш проект начался в 2021 году, когда мы в ходе экспедиции по Нижегородской области обнаружили, что в России происходит печальное явление: по всей стране уничтожаются тысячи икон, они горят в кострах, церковных печах, разрушаются на родниках, – заметил научный руководитель проекта Дмитрий Антонов. – Поскольку иконы не были известны ни научному сообществу, ни простым пользователям, на них смотрели как на старые сельские иконы. Четыре года назад мы занялись их изучением и дали название «Советская икона», чем фактически открыли целый пласт культуры до того неизвестный. На протяжении XX столетия мастера-кустари в разных регионах России своими руками создавали такие иконы и пользовались ими в десятилетия, когда церкви были закрыты, а продажи икон не существовало. Они пронесли сквозь советские десятилетия традиции изготовления икон и православные традиции, которые насильственно пытались разрушить большевики.

Дмитрий Антонов рассказал, что в XX веке во всех регионах России возникали локальные традиции создания икон из фольги и самых разных материалов, которые можно было достать в условиях дефицита советского села.

– Советские иконы – уникальное явление, которое определяется двумя факторами, – продолжил Дмитрий Игоревич, – гонениями на веру советскую и постоянным товарным дефицитом села и колхоза. Мастера изобретали инструменты из всего, чего могли – они чеканили узоры оружейными патронами или колесиками от будильника, использовали лыко, из которого делали лапти, чайную, пищевую фольгу, фольгу из советских молокозаводов и другие неожиданные материалы. Тем не менее, несмотря на все это, в XX веке они начали создавать уникальные по своей красоте и художественным особенностям иконы, что привлекло внимание культурологов, антропологов, историков, музейное сообщество.

– В нашей коллекции более 600 икон из 17 регионов страны, которые мы не только собрали, но и отреставрировали. В Кириллове среди них представлены фольговые иконы XIX столетия, которые были материнской моделью, прообразом для советских мастеров. Ядро выставки составили иконы-киотки из Нижегородской, Воронежской, Липецкой, Тамбовской областей. Именно там находились центры, в которых работали целые династии мастеров. Безусловно, здесь можно увидеть и иконы из Красноярска, Твери, Вологды, – пояснил кандидат исторических наук и старший научный сотрудник РГГУ Дмитрий Доронин.

Кураторы выставки отметили: советские иконы могли быть выполнены методом тиснения и чеканки по фольге (серебристой или золотистой) либо украшены цветочными композициями из разных материалов.

В рамках экскурсии, которую ученые провели для первых зрителей, они подтвердили интересный факт – чтобы спасти иконы иконопись оказалась не нужна.

– Звучит, конечно, парадоксально – потому что мы привыкли, что иконы – писаный образ. На самом деле эта оптика музейная. Она возникла только тогда, когда иконы из разрушавшихся храмов начали массово музеефицировать, освобождая от окладов, риз, украшений, киотов, цветов, и показывали произведения живописи, – уверен Дмитрий Антонов. – С тех пор для горожан икона стала темперной живописью. Но в живой религиозной традиции Средневекового и Нового времени иконы выглядели ровно так, как советские иконы – все сияли металлами, окружены украшениями, подвесами. Советские мастера пронесли сквозь XX столетие принципы создания икон в том виде, в котором их видели от Средних веков до XX века. Молельный образ жители сел называли картинкой, в качестве которой использовали дореволюционные печатные и фотографические иконки. Но все же некоторые решались писать сами красками. Традиции иконописи к тому времени угасли, поэтому это было наивное письмо, совершенно далекое от классической иконописной школы любого региона. Люди спасали веру любыми путями.

Организаторы проекта «Христианская народная культура в СССР» не только рассказали о методах создания фолежных икон, но и открыли интересные факты о них.

– Помимо православных, здесь представлены католические образы, – сообщил старший научный сотрудник РГГУ Дмитрий Доронин. – Дело в том, что и до революции, и после простые люди особенно не разбирались в изображениях. Католические образы были распространены, потому что в Россию входила Польша, страны Балтики, в которых находились костелы. Мастера использовали три типа изображения: фотографию, дореволюционную хромолитографию, писаные. Но, как видите, на некоторых иконах присутствуют парафиновые ягодки. Мало кто знает, что это – элемент со свадьбы королевы Виктории. Отголосок в нашем советском промысле подвенечной традиции Британии. Королева Виктория выходила замуж, а ее венок был украшен гроздьями из бутонов померанцевого дерева. Наши соотечественники стали их имитировать из парафина.

Отклик у посетителей выставки вызвала и история из села Нижегородской области, когда в доме местных жителей во времена гонений в красном углу днем стояли портреты Карла Маркса и Ленина, а за ними – иконы, а вечером, когда уже никто посторонний в дом не мог прийти, место общественных деятелей занимали местные святые.

Напомним, за время реализации в 2024-2025 годы проекта, поддержанного Президентским фондом культурных инициатив, выставка советских икон, уже экспонировалась в Воронеже, Твери, Переславле-Залесском, Нижнем Новгороде.

Проект реализует команда специалистов Центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ (руководитель Дмитрий Игоревич Антонов) и Научно-издательского центра «Индрик» (руководитель Кирилл Алексеевич Вах).

 

22 апреля в Кирилло-Белозерском музее-заповеднике откроется выставка советских икон

Выставка «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие», завершила свою работу в городе Воронеже и готовится к открытию в городе Кириллове, в Кирилло-Белозерском музее-заповеднике, завершая свое путешествие по пяти регионам страны.

22 апреля в 15 часов в колокольне монастыря состоится открытие выставки и авторские экскурсии кураторов проекта.

23 апреля в конференц-зале пройдут открытые лекции и презентации

В 14 часов состоится лекция «Феномен советской иконы». Дмитрий Антонов, д. и. н., профессор РГГУ, расскажет, что такое советская икона и чем она отличается от фольговых икон XIX и XXI веков? Как советским мастерам удалось спасти иконный промысел несмотря на антирелигиозные кампании власти, и почему иконопись оказалась не нужна для создания икон? Что связывает моленные образа, создававшиеся в советской провинции, со средневековыми иконами? Обо всем этом пойдет речь на лекции.

В 15 часов гостям выставки будет презентована книга Д. И. Антонова «Нимб и крест: как читать русские иконы» (финалист премий «Книга года» и «Просветитель».

В 15:30 Дмитрий Доронин, к. и. н., старший научный сотрудник РГГУ, выступит с лекцией «Тайные мастера эпохи СССР». В ней речь пойдет о сменившихся за последние десятилетия нескольких поколениях мастеров, тайно создававших иконы. Московский этнограф выявит разные их типы, которые можно назвать «наследниками благочестия», «экспериментаторами», «людьми заработка». У каждого мастера были свои приемы и принципы работы, своё отношение к традиции XIX века. В лекции речь пойдёт о судьбах иконного промысла и жизненном пути мастеров эпохи СССР.

Первый в России межрегиональный выставочный проект «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие» проходит при поддержке Президентского фонда культурных инициатив в пяти крупных городах России в 2024–2025 гг. Он посвящен советским иконам – уникальным свидетелям непрерывной религиозной жизни народа в условиях государственного атеизма.

Проект реализует команда специалистов Центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ (руководитель Дмитрий Игоревич Антонов) и Научно-издательского центра «Индрик» (руководитель Кирилл Алексеевич Вах). Партнером проекта выступает Общество содействия сохранению и популяризации русской культуры имени Михаила Абрамова.

 

В завершение работы выставки советских икон в Воронеже состоялись лекции, мастер-класс и авторская экскурсия

6 апреля, в областном Воронежском художественном музее имени И. Н. Крамского, в завершение проводимой здесь выставки фолежных икон «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие», состоялся мастер-класс по изучению и первичной реставрации фолежных икон-киоток советского времени.

Под руководством кураторов выставки, московских этнографов, представителей РГГУ: профессора Дмитрия Антонова, старшего научного сотрудника Дмитрия Доронина и научного сотрудника Анастасии Завьяловой – участники мастер-класса смогли разобрать, изучить и отреставрировать старые советские иконы. Ученые рассказали участникам мастер-класса, как устроены иконы, показали материалы, которые использовали мастера в XX веке для изготовления образов, а также инструменты, с помощью которых изготавливались оклады и орнаменты. На обучающем занятии икону сначала аккуратно разбирали, вытаскивали из оклада гвоздики, убирали стекло, которое с помощью спонжей протирали мыльным раствором. Затем расправляли элементы декора – фольгу, цветы. Этот опыт можно будет применять, возвращая к жизни пришедшие в ветхое состояние святые образы, тем самым сохраняя память об уникальных традициях и ремеслах прошлых столетий.

В этот же день для участников была проведена авторская экскурсия по выставке.

Кроме того, собрание Воронежского художественного музея пополнилось новыми подарочными экземплярами – фолежными иконами. В отреставрированном виде их директору музея Юлии Зайченко передали в дар авторы выставочного проекта.

Днем ранее, 5 апреля, для посетителей музея были проведены лекции кураторов выставки. Что такое советская икона и чем она отличается от фольговых икон XIX и XXI веков? Как советским мастерам удалось спасти иконный промысел несмотря на антирелигиозные кампании власти, и почему традиционная иконопись оказалась не нужна для создания фолежных икон? Что связывает моленные образа, создававшиеся в советской провинции, со средневековыми иконами? Обо всем этом шла речь на лекции Дмитрия Антонова «Феномен советской иконы».

На лекции Дмитрия Доронина «Тайные мастера эпохи СССР» говорилось о судьбах иконного промысла и жизненном пути мастеров эпохи СССР. За советские десятилетия их, тайно создававших иконы, сменилось несколько поколений. У каждого мастера были свои приемы и принципы работы, своё отношение к традиции XIX века. Участники обучающего мероприятия узнали о разных типах тайных мастеров икон, которых можно назвать, например, «наследниками благочестия», «экспериментаторами», «людьми заработка».

Первый в России межрегиональный выставочный проект «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие» проходит в пяти крупных городах России. Его при поддержке Президентского фонда культурных инициатив реализуют специалисты Учебно-научного центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ и научно-издательского центра «Индрик».

 

 

14 февраля в Воронежском музее им. И. Н. Крамского состоялась лекция «Феномен советской иконы»  

14 февраля в Воронежском областном художественном музее им. И.Н. Крамского в рамках выставки «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие» состоялась лекция «Феномен советской иконы».

Перед посетителями выступил московский этнограф, доктор исторических наук, директор УНЦ визуальных исследований Средневековья и Нового времени Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) профессор Дмитрий Антонов.

Что такое советская икона и чем она отличается от фольговых икон XIX и XXI веков? Как советским мастерам удалось спасти иконный промысел несмотря на антирелигиозные кампании власти, и почему иконопись оказалась не нужна для создания икон? Что связывает моленные образа, создававшиеся в советской провинции, со средневековыми иконами? Об этих и других аспектах советской иконы как явления, свидетельства непрерывной веры народа в эпоху официального атеизма в стране, ученый рассказал слушателям.

Выставка советских икон в Воронеже – часть большого регионального проекта «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие», реализуемого при поддержке Президентского фонда культурных инициатив. Его авторами выступили группа московских специалистов, представителей РГГУ Дмитрий Антонов, Дмитрий Доронин и Анастасия Завьялова, и руководитель НИЦ «Индрик» Кирилл Вах.

Это уже четвертая выставка в рамках реализуемого проекта, до нее с экспозицией уникальных артефактов народной религиозной культуры познакомились жители и гости Переславля-Залесского, Нижнего Новгорода, Твери.  Каждая выставка уникальна по составу. Например, в экспозиции, представленной в ВОХМ им. И. Н. Крамского, значительно увеличена часть икон, обнаруженных в Воронежской и Липецкой областях. Всего посетители выставки увидели более 100 икон, каждая из них сопровождается подробным описанием традиции.

Выставка в Воронеже продлится до 6 апреля и отправится в г. Белозерск.

Выставку советских икон в Воронежском музее им. И. Н. Крамского можно посетить до 6 апреля

14 февраля в Воронежском музее им. И. Н. Крамского начала свою работу выставка «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие».

На церемонии открытия гостей приветствовали директор музея Юлия Зайченко и авторы проекта: московские этнографы, представители Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) Дмитрий Антонов, Дмитрий Доронин и Анастасия Завьялова, руководитель научно-издательского центра «Индрик» Кирилл Вах.

На открытии также выступил руководитель отдела по культуре Воронежской епархии священник Виталий Тарасов. Он передал благословение митрополита Воронежского и Лискинского Леонтия. Глава Воронежской митрополии отметил: «Именно советский период создания икон наименее освещен, осмыслен и оценен в нашем обществе». Отец Виталий пожелал посетителям проникнуться эпохой и состоянием души тех людей, которые создавали эти иконы.

К гостям выставки обратился директор учебно-научного центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ, профессор Дмитрий Антонов:

– Мы рады сегодня открыть выставку, посвящённую совершенно уникальному явлению – иконам, которые создавались на протяжении многих десятилетий советской власти. Так люди спасали веру и поддерживали многовековые русские православные традиции. Эти иконы – свидетели поразительно трагичного периода истории нашей страны. Но одновременно в каждой из них заключено множество уникальных историй, не только связанных с Советским Союзом, но и с развитием искусства XVII–XIX столетий. Советские иконы говорят сегодня с нами благодаря тому, что ими занялись историки. Они нашли свой голос.

Дмитрий Игоревич рассказал о том, как возникла идея и началась работа над проектом. Дело в том, что до 2021 года феноменом советских икон никто не занимался. Не было даже такого понятия. Кстати, советская икона – скорее провинциальный феномен. В столицах, где надзор власти был значительно сильнее, таких образов сохранилось крайне мало. Ученый вспомнил, как во время одной из экспедиций они с коллегами обратили внимание, что часовен, обычно наполненными иконами, созданными после войны, почти не осталось: образы попросту сжигали или утилизировали другим способом: то, что недавно создано, для большинства людей не представляло особого интереса. Именно с тех пор московские этнографы начали работу по поиску и сохранению советского иконографического наследия. Научная деятельность сопровождается и выставочной.

После торжественного открытия кураторы выставки провели для гостей экскурсию.

Выставка в Воронеже – часть большого регионального проекта «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие», реализуемого при поддержке Президентского фонда культурных инициатив. Это уже четвертая по счету выставка, ранее с экспозицией уникальных артефактов народной религиозной культуры познакомились жители и гости Переславля-Залесского, Нижнего Новгорода, Твери. Нужно отметить, что каждая выставка уникальна по составу. В экспозиции, представленной в ВОХМ им. И. Н. Крамского, значительно увеличена часть икон, обнаруженных в Воронежской и Липецкой областях. Всего зрители увидят более 100 икон, каждая из них сопровождается подробным описанием традиции.

Выставка в Воронеже продлится до 6 апреля.

Выставка «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие» начнет свою работу 14 февраля  в областном художественном музее города Воронежа

Выставка «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие», завершив свою работу в городе Твери, готовится ко встрече с посетителями в Воронеже.

14 февраля  в 14 часов экспозиция откроется пресс-показом в Воронежском областном художественном музее им. И. Н. Крамского, где и продолжит свою работу до 6 апреля 2025 года.

5 февраля в 16 часов состоятся бесплатные авторские экскурсии (запись через музей).

В дни работы выставки в музее пройдут мастер-классы по обучению технике изготовления фолежной иконы, а также лекции для представителей музейного сообщества и краеведов, посвященные проблеме музеефикации артефактов религиозного искусства и быта советской эпохи.

Первый в России межрегиональный выставочный проект «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие» проходит при поддержке Президентского фонда культурных инициатив в пяти крупных городах России в 2024–2025 гг. Он посвящен советским иконам – уникальным свидетелям непрерывной религиозной жизни народа в условиях государственного атеизма. Проект реализует команда специалистов Центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ (руководитель Дмитрий Игоревич Антонов) и Научно-издательского центра «Индрик» (руководитель Кирилл Алексеевич Вах). Партнером проекта выступает Общество содействия сохранению и популяризации русской культуры имени Михаила Абрамова.

Советские иконы – не только уникальный социальный и материальный феномен эпохи, но и яркое, самобытное явление народного искусства. В советские десятилетия в разных регионах СССР сложились свои художественные традиции создания и украшения икон, работали талантливые мастера. Им приходилось трансформировать дореволюционные ремесленные практики и изобретать новые. Используя элементы декора XIX века и доступные в советском селе материалы, они изготовляли сложные, богато декорированные иконы-бриколажи, в которых ярко отражалась история всей страны и художественные традиции каждого региона. С распадом СССР это живое явление начало стремительно исчезать, мастера стареют и умирают. Созданные ими иконы ветшают, их массово уничтожают. Исчезает целый пласт советской религиозной культуры, который до недавнего времени не был осмыслен как историческое, культурное, религиозное и художественное явление.

Цель выставочного проекта – в популяризации, экспонировании и спасении этого материального и культурного наследия в регионах России. Благодаря реализации проекта уникальные артефакты и локальные традиции советской эпохи будут выявляться и сохраняться на местах, привлекая туристов и открывая новые возможности для деятельности местных организаций – краеведческих, исторических, детских, церковных и др.

Завершившая работу в Твери выставка икон советских мастеров получила массу благодарных откликов

 

Закончила свою работу работу выставка «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие», проходившая в Твери с 1 ноября 2024 года по 31 января 2025-го. Экспозиция уникальных фолежных икон, созданных руками народных мастеров в эпоху государственного богоборчества проходила в рамках одноименного проекта по благословению митрополита Тверского и Кашинского Амвросия и при содействии Благотворительного фонда Тверской епархии по восстановлению порушенных святынь.

За три минувших месяца коллекция, собранная московскими этнографами в ходе научных экспедиций в разных уголках страны, размещалась в городе Твери на двух площадках: сначала в Спасо-Преображенском кафедральном соборе (Соборная площадь), а с января – в выставочном зале Волонтерского центра Благотворительного фонда Тверской епархии по восстановлению порушенных святынь.

Только в январе экспозицию посетили члены организации «Русская община. Тверь», студенты кафедры теологии Тверского государственного университета, члены епархиального молодежного хора, члены Всероссийской патриотической акции «Снежный десант РСО» – студенты-медики из всех областей Центрального федерального округа, а также жители и гости города.

Выставка вызвала большой интерес у посетителей, оставивших массу письменных откликов. В них они благодарят организаторов за возможность познакомиться с уникальными экспонатами, которые раньше были почти в каждой советской семье. По отзывам посетителей, выставка вызвала как ностальгические чувства по прошлому столетию, так и восхищение от разнообразия техник изготовления рукодельных икон.

Первый в России межрегиональный выставочный проект «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие» проходит при поддержке Президентского фонда культурных инициатив в пяти крупных городах России в 2024–2025 гг. Он посвящен советским иконам – уникальным свидетелям непрерывной религиозной жизни народа в условиях государственного атеизма. Проект реализует команда специалистов ЦВИ Средневековья и Нового времени РГГУ и НИЦ «Индрик».

Выставки уже прошли в Переславле-Залесском и в Нижнем Новгороде. Из Твери экспозиция переместится в Воронеж.

Мастер-класс по реставрации фолежных икон и лекция историка Церкви прошли в Твери

30 января в Твери состоялся мастер-класс по изучению и первичной реставрации фолежных икон-киоток советского времени. Перед мероприятием для участников была проведена экскурсия по выставке фолежных икон «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие», проводимой при содействии Фонда Тверской епархии. Экскурсию провела волонтер проекта студент-магистр факультета культурологии РГГУ (г. Москва) и коренная жительница города Твери Полина Андреева.

В мастер-классе приняли участие местные жители Твери и Тверской области, монахини Оршина Вознесенского монастыря, мастера-реставраторы из Тверской епархии и другие. Под руководством кураторов выставки Дмитрия Антонова и Дмитрия Доронина участники мастер-класса смогли разобрать, изучить и отреставрировать старые советские иконы. Этот опыт можно будет применять, возвращая к жизни старые иконы, тем самым сохраняя память об уникальных традициях и ремеслах прошлых столетий.

Также в этот день в Волонтерском центре Благотворительного фонда Тверской епархии по восстановлению порушенных святынь была поведена лекция «Быт церковного народа эпохи гонений», посвященная истории Церкви и верующего народа в эпоху государственного богоборчества. Мероприятие провел российский историк, доктор исторических наук, старший научный сотрудник Центра истории религии и Церкви Института всеобщей истории РАН Алексей Беглов. Речь шла о формах выживания верующих в условиях репрессивной политики советской власти. Также – о материальной культуре, порожденной эпохой гонений: предметах потаенных богослужений, монашеского обихода, самиздата советского периода.

Первый в России межрегиональный выставочный проект «Христианская народная культура в СССР: исчезающее наследие» проходит при поддержке Президентского фонда культурных инициатив в пяти крупных городах России в 2024–2025 годы. Он посвящен советским иконам – уникальным свидетелям непрерывной религиозной жизни народа в условиях государственного атеизма. Проект реализует команда специалистов Центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ (руководитель Дмитрий Игоревич Антонов) и Научно-издательского центра «Индрик» (руководитель Кирилл Алексеевич Вах).

Выставки уже прошли в Переславле-Залесском и в Нижнем Новгороде. Из Твери экспозиция переместится в Воронеж.

 

 

 

Эксперт проекта «Христианская народная культура СССР: исчезающее наследие» рассказала о традиции создания Красного угла в Липецкой области

Историк-этнограф, студентка факультета культурологии РГГУ,  участница проекта «Христианская народная культура СССР: исчезающее наследие», реализуемого при поддержке Президентского фонда культурных инициатив, Анастасия Завьялова рассказывает о Липецких традициях создания Красного угла в советское время. Смотрите видео нашего проекта по ссылке:

https://rutube.ru/video/8288490f728f845908bbd5067e1d96b6/

 

 

 

На книгу воспоминаний князя Барятинского издательства «Индрик» вышла новая рецензия

Под занавес минувшего 2024 года в русском военно-историческом журнале «Новый часовой» (№27) вышла рецензия на книгу Виктора Ивановича Барятинского «Из Курска в Рим. Воспоминания», изданную НИЦ «Индрик». Своим экспертным мнением о литературном произведении в статье «Мемуары последнего севастопольца: дополнительные страницы» поделился кандидат филологических наук, член Союза журналистов России, независимый исследователь Кирилл Владимирович Ратников. Предлагаем рецензию вниманию наших читателей.

Имя князя Виктора Ивановича Барятинского (1823–1904) хорошо из­вестно специалистам по истории славной, но злополучной Восточной (Крымской) войны 1853–1856 годов, в которой молодому флотскому офи­церу довелось принять активное участие. Его блистательно написанные воспоминания об увиденном и пережитом, отчасти зафиксированные еще по горячим следам, но преимущественно создававшиеся позднее, уже в 1880-е и 1890-е годы, принадлежат к числу наиболее ярких в литератур­ном отношении свидетельств, посвященных героической севастопольской эпопее. Обширные фрагменты его военных мемуаров были опубликованы посмертно в 1904–1905 годах на страницах «Русского архива» и тогда же переизданы отдельной брошюрой. В предисловии издателя была высказа­на надежда на то, что когда-нибудь увидит свет полный текст воспомина­ний покойного автора. Однако должно было пройти без малого 120 лет, чтобы эти ожидания наконец-то сбылись: историками В. П. Олейниковой и М. Г. Талалаем подготовлена и выпущена книга, красноречивое назва­ние которой указано выше.

Когда читатель держит в руках только что вышедшее из печати книж­ное издание, обычно оно воспринимается как нечто совершенно есте­ственное, само собой разумеющееся, как будто бы все тексты, помещен­ные под общей обложкой, изначально были собраны вместе и именно в таком виде предназначались для публичного обнародования. Но в слу­чае с воспоминаниями Барятинского все обстоит гораздо сложнее. До сих пор эти рукописи оставались рассеянными без какой-либо строгой хроно­логической последовательности по девяти тетрадям-томам, хранившимся в частном собрании в Риме, где прошли последние годы жизни их автора. Лишь благодаря кропотливому труду составителей-редакторов книги уда­лось четко систематизировать их, воссоздав тем самым автобиографиче­скую летопись, отразившую ключевые и наиболее значимые (по крайней мере, особенно памятные) этапы жизненного пути Барятинского, нагляд­но отразившиеся в названии.

В результате получился целостный мемуарный свод, дающий доста­точно подробное представление как о своеобразии личности автора, так и о специфике его эпохи. А обстоятельные научные комментарии практи­чески обо всех упоминаемых Барятинским людях и событиях делают это издание поистине энциклопедией в миниатюре, позволяя максимально точно и детально ориентироваться в плотно насыщенном интереснейшим фактическим материалом и колоритными историческими реалиями дина­мическом контексте времени, охватывающего период более чем за 60 лет, с середины 1820-х до конца 1880-х годов. Большое количество тщательно подобранных фотоиллюстраций, непрерывно сопровождающих текст, во­очию представляет в лицах и архитектурных объектах неповторимый об­раз постепенно сменявшихся десятилетий русской жизни в XIX веке.

Необходимо сразу же отметить, что воспоминания Барятинского да­леко и широко выходят за рамки собственно военной истории. Мастерски воспроизведенная в них панорама дворянского усадебного и столично­го быта должна, несомненно, привлечь внимание культурологов, а пуш­кинисты просто не могут пройти мимо уникального описания личных непосредственных впечатлений 13-летнего Барятинского от «грустно­го и мрачного» выражения лица Дантеса накануне дуэли с Пушкиным: «В этом выражении проглядывала необъяснимая тоска» (с. 85). Но еще более пристальный интерес вызывает запечатленный мемуаристом спустя более полувека факт его присутствия на квартире Пушкина при прощании с погибшим поэтом: «Полиция пускала публику и я — среди прочих — вошел с гувернером в комнату, где лежал бездыханный труп. Я подошел и смотрел долго на столь знакомые черты его лица» (с. 85). Особенно интригующе, в буквальном смысле слова, выглядит последу­ющая ремарка-комментарий составителей книги: «В этом месте густо за­черкнуто пять строк» (с. 294). Хотелось бы надеяться, что современные технические возможности исследования рукописных документов все-таки помогут сделать полную расшифровку загадочной записи, по неиз­вестным причинам скрытой автором воспоминаний от потомков, а пока остается довольствоваться свидетельством из первых рук о траурной об­становке рокового дня: «Множество народа прикладывались к его руке, стояли на коленях и молились» (с. 86).

Впрочем, как давно и верно сказано: «Нельзя объять необъятное», или, применительно к данной ситуации, пытаться в одной рецензии рав­номерно осветить все этапы большого пути от Курска до Рима (и в об­ратном направлении, кстати тоже, поскольку Барятинский, согласно за­вещанию, был похоронен не за границей, а на родине). Целесообразнее будет сосредоточиться на центральном пункте, отнюдь не случайно вы­деленном в заглавии книги, а именно на Крымской войне, воспомина­ния о которой составляют по объему примерно половину корпуса мему­аров Барятинского, включая и ранее опубликованное в «Русском архиве». Однако наибольший интерес представляет все-таки не републикация, а первопубликация тех дополнительных страниц мемуарного свода, ко­торые до сих пор не были известны читателям и, соответственно, лишь сейчас впервые вводятся в научный оборот. А ценность этих страниц не­сомненна, ибо они являются не только познавательным дополнением, но в ряде случаев также существенным уточнением к содержащимся в доку­ментальных источниках свидетельствам об отдельных моментах внутрен­ней хроники Крымской войны, причем как на собственно Крымском, так и на Кавказском театре боевых действий.

Наибольший интерес представляет в этом отношении главка, услов­но названная редакторами-составителями «Тифлис». Барятинский вспо­минает о том, как в конце ноября 1853 года был командирован крымским главнокомандующим светлейшим князем А. С. Меншиковым к наместни­ку на Кавказе светлейшему князю М. С. Воронцову с сообщением о три­умфальном результате Синопского сражения. Подоплека выбора именно Барятинского в качестве личного курьера совершенно очевидна: его стар­ший брат князь А. И. Барятинский, будущий победитель Шамиля и гене­рал-фельдмаршал, занимал в тот момент должность начальника главно­го штаба войск на Кавказе, поэтому наверняка должен был быть вдвойне обрадован и содержанием сообщения, и встречей с младшим братом. Обо всем этом уже рассказывалось в отрывках из мемуаров Барятинского, напечатанных в «Русском архиве», а вот запись о состоявшемся тогда раз­говоре братьев публикуется впервые по рукописи, хранящейся в Риме, и открывает грани стратегического мышления, в полной мере присуще­го старшему Барятинскому, что и позволило ему в дальнейшем отнюдь не случайно выдвинуться на главные военно-политические роли:

«“Сражение было в открытом море или в порту?” — был его вопрос.

“Турецкий флот, — отвечал я, — стоял на якоре под защитою бере­говых укреплений г. Синопа, и от огня наших кораблей весь город сгорел вместе с турецкими судами”.

При этих словах он принял вид озабоченный и сказал: “Это война с Англией и Францией”. Ему было известно объявление этих двух держав, что нападение со стороны России на какой-нибудь из турецких портов будет считаться как “сasus belli”» (с. 173–174).

Справедливость суждения старшего Барятинского, как известно, под­твердилась уже в самом скором времени, так что для серьезной озабочен­ности у него с самого начала были все основания. Но при этом тем более контрастно выглядел чересчур оптимистический, доходящий чуть ли не до эйфории энтузиазм, охвативший преобладающую часть кавказского общества, слишком увлеченного сугубо местной военной проблемати­кой в отрыве от общего политического контекста, принимавшего все бо­лее грозный для России характер. Аффектированная радость по поводу быстрых побед над турецкими отрядами словно бы заслонила на время горизонт и отвлекла внимание от гораздо более суровых внешних пер­спектив. Наглядным свидетельством такого акцентированного подъема воинственного духа может служить впечатляющая картина, отчетливо сохранившаяся в памяти мемуариста даже через полвека с лишним по­сле тех событий. Барятинский вспоминал в 1900 году о своем участии в торжественной встрече, устроенной жителями и властями Кавказского наместничества генерал-лейтенанту князю И. М. Андроникову, возвра­щавшемуся в Тифлис после громкой победы под Ахалцихом: «Я поехал с знакомыми по дороге, по которой следовало ему подъезжать к городу. Бóльшая часть населения Тифлиса высыпала, кто пешком, кто верхом или в экипажах, встречать его и образовалась в ожидании его в роде лагеря, где играла оживленная грузинская музыка с барабанным боем, сопрово­ждаемая песнями и плясками. Наконец, показался на почтовой дороге сам кн. Андроников верхом, с многочисленной свитою, и крикам и при­ветствиям народа при виде героя, их соотечественника, не было конца.

Вся эта масса следовала за ним в город, где ожидала его тоже востор­женная встреча. Поравнявшись с дворцом наместника, князь Андроников остановился, и сам наместник вышел на балкон, в форменной шинели и в кавказской черной папахе, которою он ему махал, поздравляя его лич­но при всей стекавшейся публике, с победою» (с. 181).

Осознание того, что Кавказскому театру военных действий суждено было оставаться второстепенным и что все одержанные на нем победы не в состоянии были изменить общий ход Крымской войны, пришло зна­чительно после, уже в результате горького опыта, накопленного за время 11-месячной обороны Севастополя, о которой Барятинский так сильно и выразительно рассказал в ранее опубликованной части своих воспо­минаний. Но, как оказалось, существует еще и своеобразный эпилог всей этой трагической эпопеи, впервые напечатанный только теперь в виде главки, условно названной «Николаев» — стратегический город-порт, где Барятинский завершил свою военную карьеру. Там он был начальником одного из оборонительных бастионов, о чем вспоминал в 1897 году с чув­ством, так сказать, ретроспективного реванша (так, правда, и не осуще­ствившегося в реальности): «Кинбурн был взят и занят неприятелем и, хотя Буг и Днепр уже замерзли, но можно было ожидать возобновления военных действий со стороны союзников. Ввиду этого Николаев усиленно укреплялся; была выстроена линия бастионов, и англо-французы могли встретить там второй Севастополь, не менее грозный первого» (с. 226).

Так-то оно так, но грозы бывают разными, в том числе и отрезвляю­щими для тех, над чьими головами они разразились. Николаевские стра­ницы воспоминаний Барятинского еще, пожалуй, определеннее и объек­тивнее, чем севастопольские, зафиксировали оборотную сторону войны во всей ее неприглядности и слепой жестокости: «Город был переполнен военным людом. И госпиталь, и частные дома не замедлили заразиться неизбежным в военное время тифом, уносящим ежедневно бесчисленные жертвы. Солдаты и ополченцы помещались, кроме казарм, и на частных квартирах, и я должен был принять в свой дом человек 12 или 15 нижних чинов, что в высшей степени усиливало опасения мои насчет могущего вспыхнуть среди них страшного для всех жителей города бича» (с. 226).

Да, бедствия военного времени в конечном счете и опротивели, и опо­стылели всем без исключения, а в особенности, конечно, проигравшей сто­роне. Барятинский, как раз в ту пору только что женившийся, не был ис­ключением: общее стремление к более или менее приемлемому по своим условиям миру разделялось в полной мере и им тоже. Вот почему нисколь­ко не удивительна его эмоциональная реакция, о которой он совершенно откровенно и даже чуточку наивно поведал в воспоминаниях: «Наконец, дошло до нас в Николаеве радостное известие о заключении мира. Когда мы об этом узнали, я и жена пришли в такой восторг, что принялись пры­гать через стулья и всю мебель в комнатах, предвидя близкое осуществле­ние всех задуманных нами в течение зимы планов. Легко мне было после войны, в которой я принимал участие с самого начала почти до конца, по­лучить продолжительный отпуск, и мы намеревались, устроив свидание с родными, отправиться за границу путешествовать» (с. 231).

И как с ним не согласиться? Он действительно заслужил право на спокойную и счастливую жизнь. О возвращении на военную служ­бу больше не было и речи. Впереди предстояли еще долгие десятиле­тия разнообразных полезных трудов на мирном поприще. Дорога через Крымскую войну оказалась успешно пройденной. А вехами памяти об этом завершившемся этапе жизненного пути в итоге стали страницы его впервые собранных воедино мемуаров, которые обретают в наши дни своих заинтересованных и благодарных читателей.